Диссонанс - Эрика О`Рурк

– Элиот…

Элиот помахал мне на прощание рукой и сбежал вниз по лестнице. Я слышала, как он сказал что-то вернувшемуся Саймону, а тот что-то ответил, но не расслышала ни слова и снова откинулась на подушку.

– Ужасно не хочется лежать взаперти, – сказала я, когда Саймон вошел в комнату.

– Я тут принес тебе кое-что. – Он протянул мне бутылку корневого пива. – На, попей.

Когда бутылка опустела, Саймон поставил ее на пол и улегся на кровать рядом со мной. Я положила голову ему на грудь – там, где сердце.

– Знаешь, я как-то иначе представлял свое появление в твоей спальне, – произнес он, поглаживая меня по руке.

– Извини, что разочаровала тебя.

– Я вовсе не разочарован. Просто я волнуюсь. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Отравление звуковой частотой обычно проходит быстро. К завтрашнему дню я буду в норме.

Я предпочла не говорить Саймону, что это справедливо лишь по отношению к первому случаю поражения чужеродной частотой. Между тем я знала, что следующий раз все будет гораздо хуже.

– Элиот сказал, что тебе надо денек-два полежать.

– Он слишком уж за меня переживает.

– Просто он тебя любит.

В словах Саймона не было ни тени вопросительной интонации.

– Я такая идиотка, – сказала я и закрыла глаза, слушая, как бьется сердце Саймона. – А откуда ты знаешь про Элиота?

– Все признаки налицо.

– Вот как.

Последовала долгая пауза. Когда мы оба почувствовали, что она слишком затянулась, Саймон переплел свои пальцы с моими.

– Послушай, Дэл, ты не можешь больше так рисковать.

Я чуть приподнялась:

– А как еще мы найдем лекарство для твоей мамы?

– От того, что у тебя поджарится мозг, моей маме лучше не станет. Знаешь, после того, как ты вернулась, я поначалу ни слова не мог разобрать из того, что ты говорила.

– Это побочный эффект частотного отравления.

– А что будет в следующий раз? Нет, Дэл, довольно.

– Не надо указывать мне, что я должна делать! – резко сказала я. – Ты узнал о том, что на свете существуют Путешественники, сорок восемь часов назад. Я посещаю параллельные миры всю жизнь. Так что мне решать, а не тебе.

– А как же правило номер три? Ты должна получить добро от моей мамы. Разве у нее в этой ситуации нет права голоса?

– Ты не можешь рассказать ей о Путешественниках. Интересно, как ты себе это представляешь? Ну, что ты скажешь? «Эй, мам, ты не против, если моя девушка сходит в другое измерение, чтобы найти для тебя лекарство от рака? Это немного опасно и вообще может не сработать, но ты ведь не станешь возражать?» Так, что ли?

– Вообще-то я собирался поставить этот вопрос как-то завуалированно. Не так прямо.

– Мы будем придерживаться плана. Я найду лекарство, мы придумаем, как сделать так, чтобы оно сработало здесь, в Главном Мире, а уж потом введем твою маму в курс дела.

– Она будет против всего этого, Дэл, поверь мне. Она не захочет даже, чтобы ты занималась поисками.

– Ты сердишься на нее, – мягко сказала я. – Она смирилась с тем, что скоро умрет, а ты нет.

Саймон повернулся так, что наши лица оказались вплотную друг к другу.

– Не важно, какой в матче счет и сколько осталось до финальной сирены, – сказал он. – Ты играешь до самого конца. И выкладываешься полностью.

– Да, но может наступить момент, когда у человека кончаются силы. Твоя мама просто устала бороться, понимаешь?

– Тогда я буду бороться за нее. Но это уже мое дело, а не твое.

– Я не перестану Путешествовать. Даже ради тебя. Так что будет лучше, если ты не станешь отказываться от моей помощи.

Наши глаза встретились, и Саймон едва заметно кивнул.

– Хорошо, – произнесла я. – Как только я встану на ноги, мы продолжим.

Однако еще до того как мы успели осуществить свое намерение, возникла еще одна проблема, которую мне необходимо было решить.

Самое неприятное в частотном отравлении – то, что никогда точно не знаешь, сколько времени потребуется для восстановления. Если отправиться в параллельные миры слишком рано, не успев как следует прийти в себя, иммунитет может оказаться намного слабее обычного. Я была, с одной стороны, еще далека от своей лучшей формы, а с другой – мне не хотелось откладывать дела, которые я должна была сделать. Элиот сказал моим родителям, что я подхватила в школе грипп. Это на время избавило меня от занятий с Адди, но в то же время лишило возможности видеться с Саймоном. В пятницу, соскучившись по нему, я, несмотря на возражения Элиота, отправилась на уроки.

День прошел, как в тумане. Я запомнила только, как Саймон во время второго завтрака настойчиво предлагал мне сахар и всячески отбивался от настойчивых попыток Бри привлечь его внимание на занятиях по музыке. К девятому часу занятий я так устала, что даже миссис Грегори не стала возражать, когда за десять минут до конца урока я встала и попросила дать мне допуск в медицинский кабинет.

– У нее, наверное, температура поднялась, – прошептала мне вслед Бри.

Зайдя в туалет, я нашла переход и нырнула в Мир Пончиков. В последний раз, находясь в этом ответвлении, я узнала у местного Саймона расписание его занятий. Сейчас он должен был находиться на занятиях по испанскому языку. Двигаясь на автопилоте, я прошла к нужному классу. Зазвенел звонок, и коридоры наполнились шумом и смехом. Я уже ощущала знакомые грозные признаки воздействия на меня частоты отраженного мира. Медлить не стоило. Зажав в пальцах кулон, я стала пробираться сквозь толпу учеников и вскоре увидела Саймона, а он – меня.

На лице его отразилась целая гамма эмоций – шок, облегчение, радость, гнев. Наконец все они уступили место выражению, которого я никак не ожидала, – усталости.

Пожалуй, даже ненависть в данной ситуации показалась бы мне более уместной.

– Эй, привет, – сказала я и помахала Саймону рукой.

– Где тебя носило?

– Мы можем куда-нибудь пойти и поговорить?

– Чтобы ты опять исчезла под каким-нибудь дурацким предлогом? Не трудись.

Я пожалела, что пришла, однако Саймон из Мира Пончиков ждал меня, тревожился, а потому заслуживал по меньшей мере какого-то объяснения. Я видела, что случается, когда люди исчезают безо всяких объяснений – это больно ранило тех, кто к ним неравнодушен. Нечто подобное в свое время сделал отец Саймона. Так же исчезла моя бабушка – правда, не по своей воле.